Часто можно видеть, что курсовая работа или даже ВКР становятся предметом студенческих мемов про «воду» и «злого научника». У культа, образовавшегося вокруг курсовых в Вышке есть и другая сторона – конкурс НИРС, доклады на конференциях и публикации, которые на основе своих квалификационных работ делают студенты. Не раз бывало, что тема, научный руководитель и студент находили друг друга благодаря «Ярмарке проектов». Мы поговорили со студентками, которым эта коллаборация позволила найти исследовательское поле и развить его, а также узнали взгляд со стороны руководителя.

(далее: ОМ – Ольга Макридина, студентка 3-го курса ОП «История»; АЩ – Анна Щетвина, выпускница ОП «Культурология»)

1) Что мотивирует тебя записываться на проекты?

-ОМ: Интересная тема и/или место (последнее — в случае с экспедициями) и возможность узнать что-то новое, если это не сфера твоих научных интересов изначально.
-АЩ: Я с первого курса пыталась подстроить учебный план под себя: ходила на различные факультативы и следила за «Ярмаркой проектов». Мне казалось, что участие в них может быть потенциально увлекательным и полезным. А ещё это было чем-то вроде исследования собственных интересов. По факту я участвовала в серии экспедиций об истории интернета, организованных совместно программой «Открываем Россию заново» и клубом любителей интернета и общества. Мне с первого курса было интересно исследовать цифровую культуру, я узнала про клуб, увидела экспедицию и поняла, что мне нужно поехать. Это был такой удобный способ наладить полезные академические связи в моей области интересов. Я пыталась участвовать в других проектах (не клубных), но это был полный провал, потому что я записалась и всё, больше никаких новостей от создателей не получила.

2) Ты изначально планировала использовать результаты проектов в качестве источника для своих исследований?

-ОМ: Нет, не планировала.
-АЩ: Изначально нет, потому что впервые я поехала в экспедицию в начале второго курса и я не была до конца уверена, что я хочу исследовать. Но в итоге моя курсовая была построена на теме, которая выросла из материалов экспедиции.

3) Нужно ли разрешение руководителя, чтобы публиковать результаты проекта или право на их использование имеется у участников проекта первоначально? И по твоему мнению, как это должно быть?

-ОМ: Нет, не нужно. Но у нас проекты, скорее, нацеленные на индивидуальную деятельность — так что что ты сделал — то твоё. Если деятельность коллективная, то в принципе неплохо, как мне кажется, какую-то подобную публикацию оговаривать — но, наверное, не только с руководителем, но и с другими участниками проекта.
-АЩ: В случае экспедиций по исследованию истории интернета, не было абсолютно такой интеллектуальной иерархии, когда руководитель считается автором глобального исследования и все права принадлежат ей. С одной стороны, это стиль Полины Колозариди ― руководительницы экспедиций. С другой стороны, сам дизайн этих проектов подразумевал, что люди могут работать с разными исследовательскими вопросами. Публикации в итоге есть личные от самих студентов, а есть коллективные. Я начала публиковаться по результатам экспедиций с Полиной Владимировной, потому что она пригласила писать вместе. Но если я захочу опубликоваться одна, то здесь нет абсолютно никаких ограничений. Мне очень нравится такая система, мне кажется, что очень здорово, когда руководитель помогает начать публиковаться, помогает входить в мир академического письма и взаимодействовать с журналами.

4) Насколько позитивно/негативно оценивают такие исследования, основанные на результатах проекта?

-ОМ: Не сталкивалась с тем, чтобы такие исследования оценивали как-то негативно, если честно. Ну исследование и исследование, у всех исследований разные источники, проекты и экспедиции — тоже способ получить источники.
-АЩ: Мне кажется, «проект» ― это слово для интерфейса «Ярмарки проектов», когда мы писали статьи или главы в книги по материалам экспедиций, мы использовали живой исследовательский язык, в котором это слово вообще не употребляли. Никакой негативной реакции со стороны редакций журналов никогда не было. Да и с чего бы? Другая сторона вопроса касается того, как результаты проектов оценивают в курирующей администрации. Иногда казалось, что какие-то проекты нравились больше, какие-то меньше. Проект может быть удачным или неудачным ― в разговорах внутри Вышки о проектах я чувствую какую-то личную ответственность за наши экспедиции.

5) Было ли так, что на проектах ты чувствовала, что тебя просто эксплуатирует руководитель? Например, запрещает пользоваться результатами проекта, публикует статьи без указания помощников и т.д. Возможно, это проявлялось в чём-то другом?

-ОМ: Нет, такого не было.
-АЩ: Точно нет, этого не было совсем. У нас в экспедициях не было такой иерархии, в которой кто-то может кого-то эксплуатировать. Но как я говорила раньше, мне кажется, что это отличительный стиль Полины Владимировны. Было очень много свободы и мне кажется, из-за этого экспедиции хорошо сработали как образовательный проект, который помогает создать своё исследования. Было много личной ответственности на студентах за то, как пройдёт их участие в экспедиции.

6) Как бы ты усовершенствовала проекты, чтобы бо́льшее количество студентов могли использовать полученные результаты в своих исследованиях?

-ОМ: Тут зависит от проекта. Я в основном участвовала в тех, где каждый делает индивидуальное исследование — так что тут сложно как-то усовершенствовать, хочешь — используй результаты для своих исследований.
-АЩ: Мне кажется, здесь есть две важные вещи. Первое – руководителям нужно чётко понимать, что проекты требуют очень большой работы по менеджменту студентов, которые сами не очень понимают, что им нужно делать. Нужно заранее объяснить формат, динамику, что будет происходить и обозначить рамки свободы. Это не про иерархию и контроль, а про «общее дело», про рамки коллективного действия. Если это не задать изначально, то есть большая вероятность, что из проекта может ничего не получиться. Второе – мне кажется не очень удачным, когда проект предполагает какую-то очень узкую тему и предлагает студентам заявить свои исследовательские проекты, которые при этом должен обязательно впихнуться в эту тему. Особенно это касается экспедиций, мне кажется, что это редко приводит к хорошим исследованиям. В таком случае я бы давала больше свободы, чтобы люди могли предлагать свои темы в рамках экспедиции, использовали экспедиции для своих задумок или начатых исследований. В таком случае очень важны в проекте будут коллективные обсуждения (и нужно заранее продумать их дизайн), чтобы люди с разных образовательных программ и факультетов могли покритиковать друг друга.

• И добавлю ещё маленькую заметку – со стороны мне показались очень хорошими проекты, в рамках которых происходит коллаборация людей с разных факультетов, чьи компетенции дополняют друг друга. Хочется, чтобы их было больше.

Взгляд с другой стороны. Мы попросили Александра Валерьевича Резника, доцента Департамента истории НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге, ответить на несколько связанных с нашей темой вопросов.

1) Всегда ли Вы готовите проект, который соответствует Вашим исследовательским интересам или имеет место полёт фантазии?

У меня один-единственный проект, но длящийся третий год подряд – «Вождизм digitized: культы личности в газетах эпохи войн и революций, 1917-22 годы». Он изначально соответствовал моим исследовательским интересам в области политической культуры Российских революций и гражданских войн 1917-1922 годов. Каждый год, осмысляя опыт работы, я менял название на более соответствующий задумке.

2) Как Вы используете результаты проектов?

Я активно использую результаты проектов в рамках преподавательской деятельности, в первую очередь, в рамках курса о политической культуре Российской революции и гражданской войны. Разумеется, я использую результаты проекта в своей научно-исследовательской деятельности, статьях, докладах и, надеюсь, в будущей книге. Но еще не достигнута практическая цель - создание базы данных. Для этого требуются отдельные ресурсы.

3) Даёте ли Вы возможность студентам использовать результаты проектов в своей исследовательской деятельности? Почему?

Да, я принципиально считаю, что результаты нашего проекта это могут быть использованы студентами в их учебных и исследовательских проектах. Большинство студентов приходят из чистого любопытства, но я до сих пор не отказывал в просьбах поделиться, если не всеми материалами, то их частью.

4) Как вы считаете, может ли обычный вышкинский проект с Ярмарки перерасти во что-то большее, например, в НУГ или НУЛ?

Думаю, это зависит от специфики проекта, но в моём случае изначальной установкой была подготовка к заявке на создание НУГ. Хотя и пришлось в этом году отказаться от этого намерения, потому что стало понятно, что специфика проекта больше отвечает созданию научно-проектной группы или даже лаборатории.

5) Знаете ли вы коллег, которые эксплуатируют студентов: дают большие задания, запрещают использовать результаты проектов в своих исследованиях? Как бы вы изменили работу проектов, чтобы избежать таких «перегибов»?

Лично я не знаю таких случаев, но легко могу представить их существование. Их необходимо избегать посредством введения регламента, либо устной договоренностью, причем на самом раннем этапе проектной работы. Разумеется, немаловажна «этическая калибровка» - установка на то, что знание должно служить общему благу.

«Бездомная история» началась с задания по «Введению в специальность». В 2017 году Глебу Серебренникову, основателю проекта, попался кейс о проблеме восприятия бездомных в России. Для его решения Глеб решил придумать проект, рассказывающий истории бездомных. Эта идея очень понравилась преподавателю, поэтому студент не стал откладывать и уже на следующий день завел аккаунт в Инстаграме, выложив первое интервью. Через год он оформил проект на ярмарке и набрал команду, а в 2019 «Бездомная история» переросла в студенческую организацию.

Главная миссия «Бездомной истории» - изменить отношение общества к этой социальной теме. Участники проекта проводят интервью, чтобы рассказать человеческую историю. Герои их статей – это бывшие известные актеры, люди с обеспеченными родственниками и просто обычные жители города, жизнь которых однажды изменилась навсегда. Также ребята помогают бездомным, раздавая бесплатную еду, собирая теплый вещи на зиму и участвуя в разных благотворительных мероприятиях. Они рассказывают про интересные способы помощи, например, акции в кофейнях, где процент от покупки идет в специализированный фонд.

Главные друзья бездомных – это собаки. Они сторожат вещи, помогают просить милостыню и просто избежать одиночества. Но часто собакам не везет даже больше, чем людям – их избивают, травят и убивают. Сами они не могут рассказать свою историю, поэтому мы не можем взять у них интервью. Однако за них могут говорить сотрудники приютов, куда попадают некоторые счастливчики. В прошлом году «Бездомная история» начала ездить в московские приюты для животных, общаться с их работниками и волонтерами, гулять с собаками и рассказывать о их жизни.

За последний год, несмотря на самоизоляцию, «Бездомная история» успела проделать много важной работы. Важным событием стало выступление на фестивале Telling Stories, где они представили свой проект впервые. Ребята рассказали о своем успехе и поделились знаниями о важности сторителлинга и его особенностях в социальных проектах. Проект продолжил выпускать статьи и рассказал, как можно помочь бездомным во время самоизоляции и после снятия ограничений. И совсем недавно они провели паблик-ток вместе с коммуникационным агентством «Гоу Гуд», где приглашенными спикерами стали специалисты из «Ночлежки» и движения «Молодежь за мир». Там они обсудили проблемы, с которыми столкнулись благотворительные организации во время пандемии. Запись доступна на YouTube-канале проекта!

«Бездомная история» выросла из задания для первокурсников в большой и важный проект. Чтобы помочь оставшимся без крыши над головой, необязательно жертвовать деньги. Главное – это человеческое отношение. Если вам интересна деятельность проекта и вы хотите предложить свою помощь, вы можете написать руководителям в группе ВКонтакте.

ПРО КОРРУПЦИЮ В «ГАРРИ ПОТТЕРЕ»
— Какой из ваших проектов вы считаете наиболее успешным?
— Честно говоря, самое большое удовольствие я получил от проекта «Отражение коррупции в литературе». Изначально мы собирались сформировать и структурировать выборку материалов по различным аспектам коррупции. Однако после дискуссии со студентами решили дать каждому возможность разобрать то произведение, которое им нравится. Результаты проекта оказались поразительными. Я никогда не мог подумать, что изучать коррупцию в британских министерствах можно по… «Гарри Поттеру». Причем это не притянуто «за уши»! Просто надо учитывать исторический контекст. Одна из частей романа «Гарри Поттер и Дары Смерти» была написана Джоан Роулинг под впечатлением скандалов вокруг коррупции на уровне министерств.
— В чем там дело?
— Если помните, есть там такой малоприятный персонаж Наземникус Флетчер. Это он украл из дома Блейков один из крестражей в форме медальона. Так вот, когда его находят, он рассказывает, что «толкал» вещи в Косом переулке. К нему подошла какая-то дама из министерства магии, спросила, есть ли лицензия на торговлю волшебными артефактами. А поскольку лицензии не было, то она уже хотела оштрафовать Наземникуса, но увидела амулет и сказала: «я его заберу, а тебя отпущу, и считай, что тебе повезло». Что это как не взятка?! Есть и другие эпизоды. Например, когда мистер Уизли берет в министерстве магии машину, т.е. пользуется служебным положением в личных целях…
— Были еще какие-то открытия?
— Еще запомнилась работа по басне Крылова «Совет мышей». Короткая история о том, как мыши решили, что править будут только те, у кого длинные хвосты. Погрузившись в исторический контекст, выяснилось, что это настоящий политический памфлет про непотизм. Это одна из форм коррупции, при которой на важные посты продвигают своих родственников или друзей, независимо от их профессиональных качеств. И басню Крылов писал про непотизм как принцип формирования Государственного совета, созданного Александром I.
— Культура — это новый пласт исторической информации о коррупции?
— Конечно, оставленные нам литературные и прочие памятники культуры улучшают наше понимание такого сложного явления как коррупция. И одно дело, когда студенты прослушали лекцию по истории коррупции в XIX веке, а, другое, когда они сами находят эти коррупционные проявления в литературе, видят конкретные примеры, анализируют их, используя научные методы исследования.

АТИКОРРУПЦОННЫЙ ВСЕОБУЧ
— Почему тема коррупции актуальна, почему студенты этим интересуются? Что является ключевым фактором: осознание важности темы или влияние моды и СМИ?
— Думаю, тут много факторов. Это и государственный тренд. Россия присоединилась к целому ряду международных конвенций по противодействию коррупции, у нас каждые два года обновляется Национальный план противодействия коррупции. В этой логике антикоррупционное образование является одной из важнейших составляющих эффективной политики. Мы в данной ситуации должны прививать молодежи неприятие коррупции.
С другой стороны, сейчас действительно есть определенный хайп, связанный с темой коррупции. Мало кто из политиков, особенно перед выборами, не касается этой темы. Ведь именно коррупцию называют одним из ключевых тормозов в развитии экономики, в социальной сфере. Плюс – многие сталкиваются с бытовой коррупцией в повседневной жизни. Так что тема у всех на слуху.
Третья причина связана со сложностью этого явления. Коррупция лежит на стыке целого ряда дисциплин. Именно поэтому, выстраивая планы наших проектов, мы стараемся сделать их интересными для всех: и для филологов, и для психологов, и для юристов, и для студентов других специальностей. Необходимо, чтобы каждый студент смог найти тот аспект по тематике антикоррупции, который ему было бы интересно изучить.
— Какие навыки, полезные для дальнейшей деятельности, получают студенты на ваших проектах?
— Я бы сказал, что можно говорить о двух типах навыков. Во-первых, универсальные навыки. Многие наши проекты связаны с исследовательской деятельностью, поэтому студенты учатся искать информацию, анализировать научные источники, добиваться прикладных результатов. Кроме того, они получают уверенные презентационные навыки в процессе публичного представления кратких итогов своей работы на занятиях по проекту.
Во-вторых, наши слушатели получают специальные навыки. Многие наши проекты междисциплинарные, поэтому студенты могут выбрать тот трек, который необходим им для дальнейшей карьеры. Допустим, в ходе реализации проекта по комплаенсу студенты получают конкретные профессиональные навыки внедрения эффективной антикоррупционный комплаенс-системы в организации. Они начинают понимать, с какими рисками может сталкиваться организация, как их минимизирует комплаенс-система, какими документами это регламентируется.
У меня был реализован проект по истории коррупции в России. Здесь студенты анализировали эволюцию представлений о коррупции в разные исторические периоды, получали навыки анализа исторических источников, исторических фактов с точки зрения антикоррупционной проблематики. Часто у студентов существует обывательское представление о коррупции в связи с фрагментированностью антикоррупционного образования. Мы же погружаем их в контекст этого сложного междисциплинарного явления, адресно подсказываем, в чем заключается определенный аспект коррупции, как его нужно исследовать, а также разбираем коррупционные кейсы. Таким образом, тренируется системное, комплексное мышление.
— А не «развращает» ли студентов это знание «коррупционных кейсов» и осознание, как устроена коррупция? Не появляется ли искус применить полученные знания?
— Я считаю, что мы достаточно обосновываем, почему коррупция — это глубоко порочное явление. Почему это негативно отражается для экономического развития, почему развращает с психологической точки зрения. С другой стороны, мы показываем и противоположность коррупции – integrity. Это синоним этики, честности, целостности, добросовестности. У нас был отдельный проект, посвященный изучению integrity как противоположности коррупции, который вела заведующая нашей лаборатории Дина Владимировна Крылова, - по его итогам студенты подготовили настолько содержательные итоговые работы, что они войдут в основу будущую монографию по данной теме. Важно отметить, что именно с того времени, как в сентябре 2018 года ПУЛАП возглавила Дина Владимировна и предложила новые подходы к проектной работе, интерес к нашим проектам со стороны студентов существенно возрос. За 2018/2019 учебный год наша лаборатория реализовала 31 проект по итогу которых было аттестовано 380 студентов, за 2019/2020 – мы реализуем 52 проекта, участниками которых стали порядка 600 студентов. Собственно, это проектный подход, по сути, к антикоррупционному просвещению, которое является приоритетом нашей деятельности — сформировать у студентов представление о том, что необходима низкая толерантность к коррупции.
— Из-за коронавируса все сегодня перешли на дистанционное обучение. Планируете использовать дистанционные технологии после карантина?
— Да, планируем. Онлайн-формат позволяет решить ряд организационных проблем. Простой пример. разных образовательных программ и треков. Из-за большого количества участников, у каждого из которых свое учебное расписание, организовывать встречи в удобное для всех время крайне затруднительно. Онлайн-формат во многом предоставляет нам эту возможность – студенты не тратят время на дорогу, могут лучше планировать свое расписание, чтобы с большей вероятностью посетить встречи по выбранными ими проектам.
Еще одна причина, по которой мы будем использовать дистанционные технологии – это возможность привлечь к проектам студентов из других кампусов НИУ ВШЭ и даже других вузов. В июле стартует наша летняя школа «Правовые риски как источник коррупционных рисков и их профилактика», куда записалось порядка 80 человек из более чем 30 разных ВУЗов страны, как расположенных в Москве (МГУ, МГИМО, МГЮА, РГГУ и других), так и региональных (Санкт-Петербургского, Нижегородского, Южно-Уральского, Томского, Казанского, Самарского, Хабаровского, Владимирского и многих других). И это очень здорово, что Вышка становится более доступной для студентов региональных университетов. И есть большая вероятность, что те слушатели, которые к нам придут, в конечном итоге заинтересуются программами НИУ ВШЭ. Например, в этом году стартует наша новая магистерская программа совместно с Факультетом права «Комплаенс и профилактика правовых рисков в корпоративном, государственном и некоммерческом секторе». Комплаенс — это весьма востребованное направление в организациях, под которым понимают комплекс процедур, позволяющих предупредить противоправные действия сотрудников путем достижения соответствия их деятельности нормам права и этики. Так что студенты других вузов при интересе к теме коррупции и комплаенса по окончании бакалавриата смогут выбрать эту программу, познакомившись с сотрудниками лаборатории, часть которых будет преподавать на программе. В целом, наша стратегическая цель - сделать антикоррупционное просвещение всеобщим.

С «ПРИЦЕЛОМ» НА БУДУЩЕЕ
— Существует стереотип, что для студента найти работу после университета практически невозможно. Решает ли проектное обучение проблему трудоустройства студентов? Даёт ли оно релевантный для работодателей опыт?
— Конечно! Во-первых, те прикладные навыки, которые студенты получают на проектах, дают им огромное конкурентное преимущество перед сверстниками. Во-вторых, у нас достаточно много студентов, которые утроились на работу по итогам проектов. Вот был у нас проект, связанный с совершенствованием требований организации по разработке антикоррупционных мер. Вёл этот проект заместитель заведующего лабораторией, эксперт Пепеляев Групп Сергей Владимирович Таут. По итогам проекта некоторые студенты получили приглашение на работу, еще будучи студентами. Они стали обладателями уникальных компетенций, т.к. те навыки, которые они получили, невозможно получить из книг или статей. Другой пример - проект по теме «Коррупция и лоббизм», который вела заведующая ПУЛАП Дина Владимировна Крылова, реализовывался при поддержке юридической компании «Baikal Communication Group», специализирующейся на продвижении интересов бизнес-сообщества (лоббизме). Студенты получили представление о том, как на практике работает лоббизм в нашей стране и какие перспективы трудоустройства есть у тех, кого интересует развитие карьеры в данной сфере.

— По итогу проектов, куда студенты все-таки больше идут, в Госсектор или в частные компании?
— Тут могу оперировать только моими ощущениями. Мне кажется, что большинство идет в частные фирмы, возможно в сферу комплаенса. Это направление бурно развивается. Допустим, в КоАП РФ по статье 19.28 за коррупцию юридическое лицо может получить штраф минимум в миллион рублей. Очевидно, что такое наказание может поставить на грань выживания многие компании. Комплаенс-менеджер в таком случае особенно актуален, т.к. он должен митигировать подобные риски.
— Говорят, что через пару лет искусственный интеллект может заменить технологии комплаенса. Что, сегодняшние знания окажутся бесполезными?
— Я не думаю, что искусственный интеллект сможет заменить человека в этой сфере в ближайшее время. Всё-таки комплаенс охватывает очень широкую проблематику. Допустим, комплаенс-офицер в организации обязан следить не только за рисками, с которыми организация может столкнуться, в том числе и коррупционными, но и заниматься их профилактикой, обучать персонал, создавать соответствующую корпоративную культуру и многое другое. Искусственный интеллект может облегчить работу комплаенс-офицеру, например, помогать анализировать большой массив данных, упрощать ведение документооборота и др. Однако принимать решение все равно будет человек, компьютер не сможет его полностью заменить на данном этапе. Так что полученные у нас знания будут востребованы еще довольно долго.

Интервью провела Владислава Нурхаметова, 2 курс ФГН

Три человека поднимают четвертого на вытянутых руках. Такая поддержка называется стант и считается самой простой в чирлидинг. Но попробуйте подержать минуту хотя бы 10-килограммовый «блин» от штанги и вы поймете, что это совсем не просто.

Свои чирлидеры есть и в Вышке. HSECheer представляет Вышку на Московской Студенческой Чир Лиге, выступая в двух номинациях: Чир-фристайл и Чир хип-хоп. А еще выступают в перерывах на межвузовских соревнованиях по футболу, волейболу и другим видам спорта, выбегая с помпонами и поддерживая общий спортивный дух. Однако если вы не фанатеете от соревнований и сторонитесь публичных мероприятиях, чирлидинг вам тоже подойдет. Для многих, кто ходит в HSECheer, это возможность просто восстановить форму и позаниматься спортом в классной компании. «Есть ребята, которые приходят к нам просто позаниматься, в детстве занимались танцами, вот захотели продолжить держать себя в форме, - рассказывает Лера Сизова. – Кому-то просто спорта в жизни не хватает. В команду, которая выступает, входят далеко не все».

У каждого могут быть свои мотивы, почему они решили стать частью HSECheer. Лера Сизова – мастер спорта по спортивной акробатике. «К сожалению, из акробатики пришлось уйти. Но мне катастрофически нужен спорт, а занимаясь в HSECheer, ты понимаешь, что не просто занимаешься танцами в группе, а действительно работаешь на результат. Мне нужен азарт, что я готовлюсь для чего-то. Мы выходим на соревнования, и для меня это действительно важно», - рассказывает она.

Для Ани Шитовой чирлидинг – это сфера творчества и раскрытия потенциала: «Чирлидинг дает мне особую физическую подготовку, навыки и умения, которые важны и в других танцевальных направлениях. Для меня очень важно заниматься физической нагрузкой, благодаря этому я чувствую себя увереннее. После тренировки появляется чувство выполненного долга перед своим телом. Быть участником команды тоже очень здорово, нужен общий драйв, эмоции - это 50% успеха. Очень здорово, что можем передавать свой опыт другим».

В минувшем году на соревнованиях Московской Студенческой Чир Лиге девушки решили попробовать себя в номинации чир-хип-хоп. Их пара заняла второе место.
Лера Сизова: «Номер, с которым мы выступали, ставила я, поэтому, конечно, было немного обидно, что не выиграли. Хотелось стать лучшими. Зато есть задел на будущее. Второе место тоже приятно получить, на моей памяти это лучший результат».
Номинации Московской Студенческой Чир Лиги соответствуют различным направлениям танца - от брейк-данса от контемпорари. Девушки из HSECheer хотят попробовать свои силы в большем количестве номинаций и развиваться в разных направлениях чирлидинга.

Аня Шитова: «Мне очень нравится эмоциональный аспект хореографии, хочется показывать свои чувства. Танцы в этом плане чуть более свободные, чем чирлидинг. В этом году мы участвовали в хип-хопе, надеюсь, что и в других танцевальных направлениях мы тоже попробуем свои силы. Для меня HSECheeer - это место, где я могу развиваться, о чем я всегда мечтала».

Для чирлидеров тренировки являются необходимостью. Начавшаяся в марте пандемия нарушила устоявшийся режим занятий. О подготовке к соревнованиям, да и самих выступлениях на время пришлось забыть. Но чирлидеры быстро придумали выход: если можно учиться онлайн, то почему нельзя тренироваться?! Для многих альтернативой живого спортзала во время массового карантина стали онлайн тренировки. В Instagram на странице @hse.cheer проводились онлайн трансляции, так что подключиться к тренировкам мог каждый желающий.

«За время карантина мы чуть плотнее занимались ведением соцсетей, - говорит Лера Сизова, - ведь на Покровку мы не могли попасть во время локдауна. Страница проекта в Instagram стала более живой, да и нам очень приятно, когда люди пишут нам в директе, задают вопросы про тренировки».

Многие студенты успели соскучиться по корпусам Вышки и хотели бы вновь окунуться в ту атмосферу очного обучения, к которой все так привыкли. Девочкам из HSECheer повезло: им представилась возможность вернуться в здание на Покровке. Правда, всего на один вечер - для участия в фестивале «Ночь» 12 декабря 2020 года.

• Лера Сизова: «Как только мы встретились, все сразу начали делиться своими впечатлениями и воспоминаниями, обсуждали любимые места на Покровке. Вспоминали тренировки, какие-то смешные моменты, очень долго фотографировались, разумеется. Атмосфера была очень позитивная, новогодняя. Кто-то из организаторов был даже в новогоднем свитере, было прям атмосферно».
• «Ночь» проходила почти сразу после этапа соревнований Чир Лиги, на которые были брошены все силы, поэтому к фестивалю готовились в сжатые сроки. Но не менее усердно. Зрители смогли увидеть результаты проделанной работы. «Наше выступление на фестивале можно поделить на три части. Сначала мы все вместе танцевали связку, которую используем для матчей, когда выходим в перерывах. Потом часть этой связки показывала в качестве мастер-класса Катя Стрельцова. А после мы вместе с Аней Шитовой танцевали нашу хип-хоп связку. Все это показывалось в прямом эфире», - делится Лера Сизова.

Можно подумать, что HSECheer должен был остановить свою деятельность из-за переноса всей студенческой жизни в дистанционный формат. Но оказалось, что желание общаться и заниматься спортом сильнее коронавируса. Вирусы приходят и уходят, а спорт остается. Чирлидинг не только про работу над своим телом и физической подготовкой, но и про эмоции, открытие себя с, возможно, новой и неожиданной стороны. Пробовать себя в чем-то новом и преодолеть себя всегда круто, особенно если вы давно этого хотели. Так что дерзайте!

Софья Свинцова, 2 курс ФКМД

Хотя сегодня это не столько романтика, сколько возможность исследовать что-то новое. Цели экспедиции могут быть разными: научиться применять ранее полученные знания, собрать данные для курсовой или дипломной работы, приобрести необходимые soft skills (работа в команде, проведение интервью). К сожалению, сегодня все экспедиции на «Ярмарке проектов» Вышки «заморожены». Но, как надеются, преподаватели и студенты, ограничения начнут снимать. А пока есть время задуматься, к чему «лежит душа» и получить всю необходимую информации.

Работа в команде
В ноябре в рамках проектов «Открываем Россию заново» и «Teach4HSE / Преподаем в Вышке» состоялась дискуссионная встреча, посвященная групповой и командной работе в студенческой экспедиции. Участники рассказывали о процессе подбора студентов и распределения в команды, процесс постановки задач и способ оценивания. Мария Холодилова – старший преподаватель департамента филологии Санкт-Петербургской школы гуманитарных наук и искусств НИУ ВШЭ, отметила наличие нескольких групп, изучающих разные подчасти одной большой темы, как один из важных плюсов экспедиции. Если студент едет в экспедицию со своей темой, работа в команде поможет не только обеспечить быстрый обмен информации, но и даст понимание общей картины. В пример она привела лингвистические экспедиции: зачастую здесь изучают один большой объект, который легко делиться на элементы, каждый из которых, в свою очередь, требует подробного и внимательного изучения. В итоге группа студентов, работая над своей подтемой, получает еще и более обобщенную картину всего объекта изучения.

Наталья Антонова, доцент департамента психологии, считает ключем к успеху четкую постановку цели команды. Чтобы каждый знал свою роль и понимал, что от успеха команды зависит и индивидуальный успех. Так что, отправляясь в экспедицию, знайте, что работа в группе не тормозит, а двигает работу вперед. А организаторы стремятся наладить комфортные взаимоотношения и обеспечить здоровую, мотивирующую конкуренцию.

Организация
Перед поездкой студенты разделяют общие страхи: формат работы, уровень нагрузки, новые задачи и знакомства. Студентка 4 курса образовательной программы ”История” Елизавета Солодовникова участвовала в нескольких экспедициях, посвященных теме Великой Отечественной войны (в том числе, в экспедиции «Белгород в годы Великой Отечественной войны: история и память»). По ее словам, в первый раз она поехала, потому что тема показалась интересна и нужно было набрать кредиты. Во второй раз уже отправилась как стажер-исследователь международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий.

“Мы читаем литературу перед поездками. Сначала было сложновато с архивами - до этого я в них не работала. Остальные участники были старше и опытнее меня. И они довольно быстро “включили в работу”. Буквально пару раз заказала дела из архива и стало легко. Не помню, чтобы были неожиданные трудности, все шло по классическому сценарию. Иногда погода подводила, потому что все-таки Питер.”

Лиза рассказывает, что организационные встречи перед поездками помогли избежать непонимания и трудностей в поездке. К тому же и на них, и в проектных записках руководитель экспедиции подробно описывает тему, задачи и специфику проекта. Распределяются роли, чтобы на проекте не оказалось “лишних людей”. “Если кто-то просто хочет набрать кредитов, он не поехал бы в экспедицию, а выбрал бы более легкий проект” - говорит Солодовникова.

Экспедиция - отличный способ познакомиться с единомышленниками. К возможным трудностям подготовят организаторы, а более опытные студенты не откажутся помочь сориентироваться в новом занятии.

Научный интерес и ориентация в профессии
В своем докладе на дискуссионной площадке «Групповая и командная работа в студенческой экспедиции и в онлайн-классе: выбираем формат работы» Наталья Немова, Вячеслав Московкин, Юлия Шереметова, преподаватели школы дизайна, отмечают, что самым важным результатом проведенной экспедиции было получение студентами практического опыта работы средового дизайнера в реальных условиях, опыт командной работы, общения с заказчиком, со строительными подрядчиками, отработка технологии проведения авторского надзора, проектирования и представления результатов работ реальному заказчику.

Как и любая проектная внеаудиторная работа, экспедиции нацелены не только на получение новых знаний, но и на опыт применения этих знаний на практике. Возможность выбора темы по интересам и общения с людьми из вашей профессиональной среды помогают лучше ориентироваться в будущей сфере работы. Если вам интересна определенная научная сфера, но не до конца понятно, как в нее погрузиться, экспедиция станет отличным шагом к будущему на работе мечты.

Елизавета хочет профессионально заниматься академической деятельностью, но понять, что это значит, было невозможно без выхода за пределы аудитории: “Я много всего узнала о будущей профессии. Ну, во-первых, в очередной раз убедилась, что мне нравится историческая работа в архивах. К тому же, мне до сих пор очень ценен региональный опыт, потому что он уникален. Все-таки большинство моих однокурсников пишут по материалам из московских архивов. Когда я подаю различные заявки, то всегда стараюсь подчеркнуть, что у меня был очень разнообразный опыт исследовательской деятельности, это всегда в плюс. Так что очень жду, когда коронавирусные ограничения снимут и можно будет снова ездить.”

На сегодняшний день из-за пандемии все экспедиции перенесены. Так что ждем, когда снимут ограничения, и готовимся к новым открытиям!

Софья Чостковская, студентка 4 курса ФКМД